Женя Пирожков - генерал ФСБ

Решил выложить историю о своем любимом пациенте из времен психиатрии - Жене Пирожкове (имя и фамилия изменены)
Женя болел лет 20 (из сорока, прожитых на тот момент). По рассказам старожил в начале шизофренического пути он подался в баптисты (или что-то там подобное). Говорили, что однажды прибыл вагон религиозной литературы, который все отказались разгружать, кроме Жени. За ночь он разгрузил всё: благо физические данные позволяли (мужик под два метра ростом, плечист, с квадратной челюстью). Может быть это было провоцирующим фактором, может уже болезнь прорвалась, но Женя впал в дикую манию (ударение на И) и продолжал оставаться в ней последующие долгие годы.

Что такое манИя? Это когда деятельность мозга (если так можно сказать) чрезвычайно ускорена. В голове несутся потоком мысли. Нескончаемым, быстрым, сменяющимся потоком. Человек не успевает за ними. Причем, бонусом идут масса физических сил: пациент почти не спит, неутомим, он всегда и везде, деятельность его неудержима (правда, непродуктивна). Например, возможна такая чехарда: "О, надо цветы полить,.. так, что у меня в руках,.. О лейка с водой... Вода, точно, полы помою (выливает всё на пол), но тут же подкрадывается новая мысль: Прикольно будет обоссаться, вода же вокруг (и обсыкается, и ржёт). Довеском к такой ускоренности, как правило, идёт дурашливость. Хорошо если без агрессии. И переоценка себя, и своих возможностей. Женя, например, считал себя генералом ФСБ.
Поступал он на лечение стандартно: обычно накануне звонил в приемный покой или отделение, требовал принять меры (против америки или каких-нибудь шпиёнов), потом, когда сильнее проявлялась клиника, приходил в отделение милиции и требовал принять меры, ну, потому что он генерал, а за ним следят или он следить. Далее скорая, госпитализация. При поступлении Женя любил "пококетничать": "Ой, да я не буду ложиться, да не подпишу (согласие на лечение)". Но, как правило, потом соглашался. Аргументом могло быть что угодно: конфеты будешь? Или подушку поменять требовал. Или, просто: "Да, Жень, ну, ёпт!"
Хотя, однажды, он всё таки заколебал. И мы отправили документы в суд - на недобровольную госпитализацию (хотя, через час-другой он согласился), но, документы уже оформили, да и было любопытно посмотреть на реакцию суда)))) И вот, проходит несколько дней, приезжает суд. Как положено: судья, прокурор, секретарь и адвокат. Моя функция, как лечащего врача, доложить, обосновать необходимость лечения, и, в данном конкретном случае не ржать. А это было трудно))) Я уже точно не помню, что вытворял на суде Женя (пел или плясал или грозился всех разоблачить), но его адвокат в конце сказал: "Я, конечно, понимаю, что должен настаивать на выписке, но, кхм..."
Итак, Женя поступал регулярно, по несколько раз в год, лежал долго, терапию получал сложную: несколько препаратов в максимальных дозировках. Первый месяц с ним было очень сложно (особенно медсестрам и санитарам). Он, хоть и был безобиден, но доставал до печенок. Помню, пациент упал без сознания, мы ему помощь оказываем, а Женёк порхает вокруг (эдакая двухметровая бабочка). На него шикнешь, отбегает и тут же с другой стороны подбежит.
За двадцать лет болезни Женя не переставал удивлять. Казалось, уже всё, что можно от него увидели (даже бывалые психиатры), ан нет - смотришь, а он бегает по отделению голый - мастурбирует.
Обычно, через какое-то время он приходил "в себя". И тогда, как-то даже грустно становилось - в очередной раз приходила мысль, что взрослый, хороший мужик, добрый, отзывчивый (а таким он становился), скоро вновь будет скулить, кривляться и пускать слюни.
И, знаете, мы даже терапию ему подобрали. Причем удачно попали, относительно новым препаратом. Да, настолько удачно, что однажды, во время дежурства, когда я зашёл в отделение, Женя не кинулся ко мне с очередной маниакальной выходкой, а просто стоял перед зеркалом (расчесывался или прыщи давил).
Тогда, то он и вещи стал удивительные выдавать. Например, рассказ о его ощущениях в обострении: "Я и хочу остановиться, но не могу, несет меня и всё тут".
У меня, как наивного молодого врача закралась надежда, что Женя будет поступать реже. Мать его отдохнет. Но нет. Суровая реальность: препарат, подобранный не входил в льготу, а покупать его было для Жени и его матери непосильно: где-то десять тысяч в месяц, для кого-то копейки, но не в этом случае. Аналоги же, более дешевые, не приносили нужного эффекта.
До сих пор Женя частый гость психиатрической больницы, и, скорее всего ещё долго им будет. А для меня он так и останется "любимым пациентом", без всякого сарказма и иронии.